Четвертые сутки пылают станицы,
По Дону гуляет большая война,
Не падайте духом, поручик Голицын,
Корнет Оболенский, налейте вина!
А где-то их тройки проносятся к “Яру”,
Луна равнодушная смотрит им вслед.
А в комнатах наших сидят комиссары,
И девочек наших ведут в кабинет.
Мы сумрачным Доном идем эскадроном,
Так благослови нас, Россия-страна!
Корнет Оболенский, раздайте патроны,
Поручик Голицын, надеть ордена!
Ведь завтра под утро на красную сволочь
Развернутой лавой пойдет эскадрон,
Спустилась на Родину черная полночь,
Сверкают лишь звездочки наших погон.
За павших друзей, за поруганный кров наш,
За все комиссарам заплатим сполна,
Поручик Голицын, к атаке готовьтесь,
Корнет Оболенский, седлайте коня!
А воздух Отчизны прозрачный и синий,
Да горькая пыль деревенских дорог,
Они за Россию, и мы за Россию,
Корнет Оболенский, так с кем же наш Бог?
Мелькают Арбатом знакомые лица,
Хмельные цыганки приходят во снах,
За что же мы, дрались поручик Голицын,
И что теперь толку в твоих орденах?
Напрасно невесты нас ждут в Петербурге,
И ночи в собранье, увы, не для нас,
Теперь за спиною окопы и вьюги,
Оставлены нами и Крым, и Кавказ.
Над нами кружат черно-красные птицы,
Три года прошли, как безрадостный сон.
Оставьте надежды, поручик Голицын,
В стволе остается последний патрон.
А утром, как прежде, забрезжило солнце,
Корабль “Император” застыл, как стрела,
Поручик Голицын, быть может, вернемся,
К чему нам, поручик, чужая страна?
Подрублены корни, разграблены гнезда,
И наших любимых давно уже нет.
Поручик, на Родину мы не вернемся,
Встает над Россией кровавый рассвет.
1961
